После инсульта 49-летний мужчина из Бразилии сильно изменился. Он стал добрым и щедрым — даже слишком щедрым. Встретив на улице бездомных детей, он отдавал им все свои деньги. Он оставил работу в офисе и открыл фирму по продаже домашней картошки фри. Бизнес провалился: большую часть еды мужчина раздавал бесплатно. Только благодаря пристальному вниманию жены семья не погрузилась в долги.
Оказалось, что после инсульта у мужчины была повреждена часть мозга, которая отвечает за контроль над эмоциями и принятие решений. Он чувствовал желание помочь — и тут же приступал к делу, не принимая во внимание другие факторы.
Способность к сопереживанию не случайно считается добродетелью. Без эмпатии мы не смогли бы выйти за рамки своего «я», понимать чужие эмоции, создавать доверительные и близкие отношения.
А еще эмпатия выматывает, вводит в заблуждение и подталкивает к несправедливым поступкам. Руководствуясь самыми благородными чувствами, мы часто причиняем зло не только себе, но и другим людям.
Ставят во главу угла отношения, а не результат
Эмпатам очень сложно давать негативную обратную связь подчиненным и высказывать (даже обоснованные) претензии по работе, свое недовольство результатом. К тому же из-за своей чувствительности к другим людям они часто учитывают «специфику» конкретной ситуации для конкретного человека и делают много исключений из правил. А это может восприниматься коллективом как непоследовательность или несправедливость.
Что делать: можете воспользоваться приемом «настройка громкости»: представьте свою способность к эмпатии в виде устройства, которое позволяет ощущать чужие эмоции, визуализируйте ее как механизм. Есть низкая громкость, есть высокая. Ответьте себе, с кем вы готовы выворачивать эту рукоятку на максимум — семья, супруг, дети, друзья. А где достаточно средней громкости, где минимума? В каких ситуациях на работе вы готовы на максимальную громкость своей эмпатии, в каких — на минимальную?
Реклама на Forbes
Виды эмпатии
Выделяют три вида эмпатии, которые отличаются между собой степенью проникновения в чужие чувства.
- 1 уровень – простой. Человек видит эмоции, замечает мимику и сопоставляет это с тем, что видел раньше. Главную роль здесь играют именно зеркальные нейроны.
- 2 уровень – средний. Для того, чтобы в полной мере понять самочувствие человека и примерить на себя его жизненную ситуацию, эмпат начинает расспросы. Он узнает у страдающего человека причины проблемы, спрашивает, бывало ли такое раньше, в общем, старается получить максимум информации касательно травмирующего события. Благодаря этому эмпату удается поставить себя на место собеседника.
- 3 уровень – высший. Эмпатов такого уровня очень мало, поскольку это предполагает обладание определенными знаниями. Эмпат высшего уровня полностью знает человека, понимает, какие цели им движут, знает все о его ценностях и жизненных приоритетах. По этой причине эмпату очень легко представить себя на месте другого человека.
Принимают и не обременяют
Как правило, сверхэмпатичные люди — надежные помощники и наставники, к ним приходят с проблемами и сложностями подчиненные и коллеги. Но сами они очень редко когда обременяют других своими переживаниями. Получается замкнутый круг: эмпат принимает негатив других, помогает и сопереживает, но сам не может попросить о помощи, поддержке. Этот дисбаланс приводит к эмоциональному выгоранию.
А неумение защититься вызывает со стороны менее совестливых коллег желание воспользоваться щедростью и добротой эмпата. Для него это оборачивается тем, что его временем и силами начинают пользоваться окружающие: и начальник, и коллеги. Его используют, и как умный человек эмпат это не может не понимать, а вот «выходить» из этих ситуаций ему сложно.
Что делать: внутренне признать свою уязвимость и ранимость. Понять, что силы не безграничны и важно заботиться о себе. Как говорится, надеть маску сначала на себя, а потом на ребенка, коллегу, подчиненного. Она поможет не контактировать напрямую с чужими эмоциями, а переживать их «со стороны».
Копаются в себе
Подсознательная привычка винить себя в сложностях и проблемах других приводит к непродуктивному самокопанию, необъективному самообвинению. Страдает самооценка и уверенность в себе. В излишней самокритике есть и более серьезные последствия. Например, специалист по лидерству, профессор международной бизнес-школы INSEAD Эрминия Ибарра утверждает, что излишняя склонность к самокопанию и самоедству держит человека в прошлом, не давая двигаться вперед.
Она не отрицает, что самоанализ в жизни нужен. Но он вреден, если входит в привычку или когда вы пробуете себя в новой роли, на новом поприще. Люди зацикливаются на своих минусах, внушают себе, что «это не для меня», чувствуют себя виноватыми в неудачах, а это мешает достичь успеха в любом деле, особенно новом. Профессор Ибарра считает, что это беда 50% менеджеров.
Что делать: стараться быть объективным. Если вы испытываете сомнение, попробуйте отстраниться от чувств и использовать логическое мышление. Запишите ситуацию на лист бумаги, дайте ей сухую оценку: действительно ли вы виноваты в своей неудаче? Могли ли вы что-то сделать, чтобы предотвратить неприятную ситуацию? Даже если вы поймете, что вина за случившееся действительно лежит на вас, спокойно относитесь к этому. Признайте: «Да, это моя ошибка», и сосредоточьтесь на том, как исправить последствия и не допустить подобных проблем в будущем. Умение прощать себе ошибки — важная зона развития для эмпата.
Как эмпату защитить себя от негативных эмоций?
Возможны несколько вариаций решения «самозащиты»:
- Визуализация невидимой защиты
– представить себя в белом коконе, от которого отбивается весь негатив. - Не бояться отказывать людям
. Если долгая беседа начинает утомлять, необходимо без стеснения попытаться ее прекратить. - Научиться фильтровать чужие эмоции
и не пропускать их через себя. - Стараться не общаться с людьми, которые негативно настроены
и все время пытаются «вылить» на вас свой энергетический мусор.
[media=
https://youtu.be/Y_pD-tJNleY
]
Пренебрегают собой
Эмпат может тратить слишком много времени на других, забывая о себе. У себя он оказывается не в фокусе внимания — плохо понимает свои истинные желания в карьере, мотивы принятия решений, эмоции. В итоге может потерять свой смысл, ценность, себя. Такой человек может даже не задавать себе вопрос: а мне это зачем (например, новый проект, вызов на работе)? Или не знать на него ответ.
Что делать: тренировать свое «нет» и устраивать информационный детокс, чтобы прислушаться к себе. Для начала определите, в каких темах на работе вы собой жертвуете против своей воли, и начинайте восстанавливать границы. Будьте готовы к тому, что вначале это будет вызывать много удивления и непонимания у коллег. Будьте искренни, но тверды. Привыкнут и адаптируются. Параллельно устройте детокс от интернета, ТВ и других средств массовой информации, а также от контактов с другими людьми. Расслабляйтесь и успокаивайтесь, прислушивайтесь к себе.
Чувствительны к контексту
Сверхэмпатичные люди очень чувствительны к контексту: коллега на меня не так посмотрел, руководитель подумал про меня что-то не то. Подобный анализ информации может занимать много времени и сил. А если коллектив токсичный и концентрация негативных эмоций очень высокая — можно потерять способность объективно оценивать ситуацию, работоспособность и в конечном итоге получить весь букет психосоматических заболеваний: от плохого сна до переедания и высокого давления.
Что делать: восстанавливаться. В этом совете есть важный момент: нужно находить время не для семьи, а для себя самого. Делать то, что вас максимально восстанавливает: валяться с книжкой на диване, смотреть сериалы, гулять, уезжать одному в поездку. Быть одному столько, сколько нужно. И до тех пор, пока не появятся новые силы сопереживать и поддерживать других не в ущерб себе и результату.
- Наперегонки: 4 правила, которые помогут вам больше успевать
- Объятия Морфея. Сколько нужно спать, чтобы быть продуктивным
- Тайная жизнь мозга: причины, по которым мы ленимся
В чужой шкуре: что такое эмпатия и можно ли без нее быть хорошим человеком
Еще недавно многие научно-популярные статьи превозносили зеркальные нейроны: они были открыты в начале 1990-х годов и отвечают за способность распознавать чужие действия и ощущения, представляя себя на месте других. Зеркальным нейронам начали приписывать всевозможные добродетели — озвучивались точки зрения, что без них не было бы ни героических самопожертвований, ни языка, ни, возможно, цивилизации. При более глубоком погружении в тему оказывается, что все не так просто: пока что было убедительно доказано только то, что такие нейроны существуют у макак, про человека же, несмотря на многочисленные косвенные подтверждения, ничего наверняка не известно. Поскольку засовывать микроэлектроды в человеческий мозг чисто ради эксперимента научная этика запрещает, самые точные данные поставляет магнитно-резонансная томография. Действительно, в нашем мозгу тоже есть зоны, которые одинаково включаются и когда мы, например, сами танцуем (падаем, едим, целуемся — что угодно), и когда мы наблюдаем за чужим танцем. Логично предположить, что именно они и дают возможность эмоционально «влезать в шкуру» другого человека. Но насколько эти механизмы близки к зеркальным нейронам макак и в какой степени они могут распространяться на тонкие ощущения, все еще не очень понятно — на эту тему до сих пор ведутся споры.
В любом случае, зеркальное отражение эмоций — не единственный вариант эмпатии и даже не самый точный. Конечно, оно помогает безошибочно понять чувства человека, ударившего по пальцу молотком, но уже с душевной болью, как, впрочем, и с радостью, есть нюансы — несложно в целом считать по лицу, позе и жестам ближнего, что ему плохо, но, как известно, каждая несчастная семья несчастна по-своему, и по какой причине мучается конкретный индивид, так просто не разберешь. Для этого страдальца придется расспросить и достроить картину, смоделировав собственное участие в расстроившей его ситуации. А тут, опять же, нет никакой гарантии, что модель правильная — вы же, скорее всего, «примерили» случившуюся драму на свою психику (к сожалению, многие люди считают этот, в общем-то, эгоцентричный прием самой что ни на есть истинной эмпатией). Либо на упрощенное представление о знакомом, которое зачастую основано на стереотипах и предубеждениях.
Высший пилотаж понимания — собрать у себя в голове психическую «модель» другого человека, зная его склад личности и индивидуальные реакции, и уже на нее накладывать разные ситуации. Это дает гораздо более объективное представление о чужом внутреннем мире, а писателям помогает создавать живых персонажей «из головы» — именно такой навык позволил Толстому столь убедительно описывать душевные волнения 18-летних девушек. Вот только эта так называемая «когнитивная эмпатия» — рациональный процесс, далекий от непроизвольного эмоционального сопереживания.
И тем не менее интуитивно кажется, что именно способность чувствовать чужую боль страхует нас от жестокости по отношению к окружающим — тут должно бы включаться золотое правило этики: не делай другому того, что не хотел бы испытать сам. К сожалению, практика показывает, что в реальности человеческая психика так не работает: помимо чутких добряков, высокие баллы по эмоциональной эмпатии демонстрируют… маньяки-садисты. Несмотря на кажущуюся парадоксальность, это вполне логично — иначе они просто не смогли бы получать удовольствие от страданий собственных жертв.
Конечно, настораживает то, что нарциссы и социопаты, причиняющие очень много неудобств ближним, малоспособны к эмоциональной эмпатии, но при этом хорошо владеют эмпатией когнитивной, что позволяет им искусно манипулировать людьми в своих интересах, используя чужие слабости. И тут снова возникает искушение привязать нечувствительность к злонамеренности, но если мы посмотрим полные списки симптомов того и другого расстройства, то увидим, что низкая эмпатия там проявляется в связке с другими настораживающими чертами: ощущением собственного превосходства над окружающими у нарциссов, агрессией и презрением к социальным нормам у социопатов. Кроме того, и те, и другие в целом неспособны испытывать глубокие эмоции (например, чувство любви к другому человеку как к уникальному субъекту, а не своего рода собственности или отражению).
В то же время научные данные показывают, что в чистом виде низкая способность к сочувствию не обязательно приводит к безответственному поведению: один из главных исследователей эмпатии, американский психолог Саймон Барон-Коэн (между прочим, кузен комика Саши Барона-Коэна) обратил внимание на то, что у людей с синдромом Аспергера и аутизмом низкий уровень как когнитивной, так и эмоциональной эмпатии. Несмотря на это, они не склонны к жестокости, как правило, демонстрируют стойкие моральные принципы и чаще становятся жертвами насилия, чем инициируют его сами.
И это не говоря о том, что существует довольно убедительная теория, по которой человеческая этика основана не на трепетных ощущениях, а на вполне прагматических мотивах: так, Ричард Докинз в книге «Эгоистичный ген» подробно объясняет, почему с точки зрения теории игр вам просто выгодно по умолчанию соблюдать интересы ближнего, пока он сам вас не подставил. Гуманное отношение к окружающим и способность действовать в их интересах — вполне полезные социальные навыки: в долгосрочном периоде они повышают ваши шансы на благополучие, хотя при конкретной встрече с каким-нибудь неприятным типом христианское милосердие может оказаться и не самой удачной стратегией. Склонность отдельных индивидов к явному самопожертвованию тоже можно объяснить прагматикой — хотя бы с точки зрения выживания человечества как вида.
Эмоциональная эмпатия отстает от когнитивной еще по нескольким пунктам: во-первых, она пристрастна. Мы больше склонны сочувствовать тем, кто похож на нас, и тем, кто кажется нам симпатичным (а второе часто связано с первым), мы чувствительны к слезам ребенка, но нас вряд ли может сильно разжалобить печальная статистика (хотя, казалось бы, десять тысяч смертей явно хуже, чем одна). Во-вторых, эмоциональный резонанс не всегда помогает эффективнее оказывать помощь: слишком чуткого человека чужие переживания могут подкосить настолько, что он сам сляжет на несколько часов (вплоть до физической слабости и других психосоматических симптомов). В этом плане от хладнокровного сухаря, разумом понимающего, что хорошо бы помочь ближнему, пользы в критической ситуации может оказаться намного больше. Поэтому, например, и хирурги, и психотерапевты учатся абстрагироваться от чужих эмоций — иначе они просто не смогли бы качественно делать свое дело.
Это не означает, что эмоциональная эмпатия совсем не нужна: когда мы видим в чужих глазах отражение собственных переживаний, мы чувствуем, что нас понимают, и это помогает ощущать близость с другими людьми. Просто не надо ожидать, что высокая эмпатичность гарантированно делает кого-то хорошим человеком, а от всех, кто ее лишен, стоит держаться подальше: рассудок дает нам не меньше возможностей находить общий язык и делать добро.
